Бывает так, когда от игры, или того, что назвать-то и игрой сложно, мужчины плачут. Плачут не их глаза, плачет сердце, душа. Нутро выворачивает. Хочется кричать. Хочется отмотать время назад и изменить упущенное. Когда в совершенном виноват ты сам, виноваты те, за кого ты болеешь, кому отдаешь большой кусок жизни, своей жизни, и даришь его эмблеме... Проигрывает тот, кого ты любишь, за кого неистово рвешь горло. Что-то подобное уже четыре года переживают болельщики киевского Динамо, вот только ожидания улучшения сменяется дальнейшим регрессом. В этом сезоне Динамо максимально близко приблизилось к первому за время независимости Украины третьему месту...

Бывает так, когда от игры, или того, что назвать-то и игрой сложно, мужчины плачут. Плачут не их глаза, плачет сердце, душа. Нутро выворачивает. Хочется кричать. Хочется отмотать время назад и изменить упущенное. Когда в совершенном виноват ты сам, виноваты те, за кого ты болеешь, кому отдаешь большой кусок жизни, своей жизни, и даришь его эмблеме... Проигрывает тот, кого ты любишь, за кого неистово рвешь горло. Что-то подобное уже четыре года переживают болельщики киевского Динамо, вот только ожидания улучшения сменяется дальнейшим регрессом. В этом сезоне Динамо максимально близко приблизилось к первому за время независимости Украины третьему месту...